Рождение знаменитости. Андре Моруа

В работе на сайте раздел «Авторские статьи» — Проблема Духовного самосознания населения России мы рассказывали о «тайне внутреннего собеседника»: «Основное препятствие для осознания человеком себя как духовное существо заключается в тайне «внутреннего собеседника», с которым мы все постоянно «разговариваем и советуемся». Да, да мы все с кем-то беседуем внутри «себя», и поразительно, но факт – никто этому не придает значение. Этот «внутренний собеседник» все время «говорит нам», что «я» – это «Ты», «Ты» – это «я». Более того, внутренний «собеседник» всегда предлагает нам выбор из двух противоположностей.

Например, такие противоположности: пить – не пить, идти – не идти, страх – бесстрашие, жадность – альтруизм, заботливость – безразличие, благожелательность – отторжение и т. п. Фактически этот внутренний «собеседник» с определенным набором характерных качеств выступает в роли нашей «Личности», которую мы, согласившись с «собеседником», называем по ошибке «собой» – это «Я». Так и идем «мы» по жизни парой – «Духовное существо» со своим внутренним «Собеседником». Получается так, что «Собеседник» одного человека фактически общается с «Собеседником» другого человека?! Это называется – «Мы поговорили». На «собеседников» одних людей пытаются влиять «собеседники» других людей, например, в форме собеседования со средствами массовой информации. Так происходит «обучение» «собеседников» массы людей. Людям «подсовывают» идеи о том, что прекрасно и замечательно для них. В итоге людям начинает казаться, что они сами так думают и оценивают, предлагаемую систему ценностей».

Одной из главных «противоположностей», которые доставляют нам массу неприятностей в жизни, является – Проблема «благодарности и неблагодарности», в самом широком смысле.

Писатели и художники со своей тонкой наблюдательностью давно обнаружили и описали эту проблему в жизни людей. Ниже в качестве примера приведем рассказ французского писателя Андре Моруа.

Рождение знаменитости. Андре Моруа

«Художник Пьер Душ заканчивал натюрморт — цветы в аптечной склянке и баклажаны на блюде, — когда в мастерскую вошел писатель Поль-Эмиль Глэз. Несколько минут Глэз смотрел, как работает его друг, затем решительно произнес:

— Нет!

Оторвавшись от баклажанов, художник удивленно поднял голову.

— Нет, — повторил Глэз. — Нет! Так ты никогда не добьешься успеха. Мастерство у тебя есть, и талант, и честность. Но искусство твое слишком обыденно, старина. Оно не кричит, не лезет в глаза. В Салоне, где выставлено пять тысяч картин, твои картины не привлекут сонного посетителя… Нет, Пьер Душ, успеха тебе не добиться. А жаль.

— Но почему? — вздохнул честный малый. — Я пишу то, что вижу. Стараюсь выразить то, что чувствую.

— Разве в этом дело, мой бедный друг? Тебе же надо кормить жену и троих детей. Каждому из них требуется по три тысячи калорий в день. А картин куда больше, чем покупателей, и глупцов гораздо больше, чем знатоков. Скажи мне, Пьер Душ, каким способом ты полагаешь выбиться из толпы безвестных неудачников?

— Трудом, — отвечал Пьер Душ, — правдивостью моего искусства.

— Все это несерьезно. Есть только одно средство вывести из спячки тупиц: решиться на какую-нибудь дикую выходку! Объяви всем, что ты отправляешься писать картины на Северный полюс. Или нацепи на себя костюм египетского фараона. А еще лучше — создай какую-нибудь новую школу! Смешай в одну кучу всякие ученые слова, ну, скажем, -экстериоризация, динамизм, подсознание, беспредметность — и составь манифест. Отрицай движение или, наоборот, покой; белое или черное; круг или квадрат — это совершенно все равно? Придумай какую-нибудь «неогомерическую» живопись, признающую только красные и желтые тона, «цилиндрическую» или «октаэдрическую», «четырехмерную», какую угодно!..

В эту самую минуту нежный аромат духов возвестил о появлении пани Косневской. Это была обольстительная полька, чьи синие глаза волновали сердце Пьера Душа. Она выписывала дорогие журналы, публиковавшие роскошные репродукции шедевров, выполненных трехгодовалыми младенцами. Ни разу не встретив в этих журналах фамилии честного Душа, она стала презирать его искусство. Устроившись на тахте, она мельком взглянула на стоявшее перед ней начатое полотно и с досадой тряхнула золотистыми кудрями.

— Вчера я была на выставке негритянского искусства Золотого века! — сообщила она своим певучим голосом, раскатывая звонкое «р». — Сколько экспрессии в нем! Какой полет! Какая сила!

Пьер Душ показал ей свою новую работу — портрет, который он считал удачным.

— Очень мило, — сказала она нехотя. И ушла… благоухающая, звонкая, певучая и разочарованная.

Швырнув палитру в угол, Пьер Душ рухнул на тахту.

Пойду служить в страховую кассу, в банк, в полицию, куда угодно! — заявил он. — Быть художником — последнее дело! Одни лишь пройдохи умеют завоевать признание зевак! А критики, вместо того чтобы поддержать настоящих мастеров, потворствуют невеждам!;

С меня хватит, я сдаюсь.

Выслушав эту тираду, Поль-Эмиль закурил и стал о чем-то размышлять.

— Сумеешь ли ты, — спросил он наконец, — со всей торжественностью объявить Косневской и еще кое-кому, что последние десять лет ты неустанно разрабатывал новую творческую манеру?

— Я разрабатывал?

— Выслушай меня… Я сочиню две-три хитроумные статьи, в которых сообщу нашей «элите», будто ты намерен основать «идео-аналитическую» школу живописи. До тебя портретисты по своему невежеству упорно изучали человеческое лицо. Чепуха все это! Истинную сущность человека составляют те образы и представления, которые он пробуждает в нас. Вот тебе портрет полковника: голубой с золотом фон, на нем — пять огромных галунов, в одном углу картины — конь, в другом — кресты. Портрет промышленника — это фабричная труба и сжатый кулак на столе. Понимаешь теперь, Пьер Душ, что ты подарил миру? Возьмешься ли ты написать за месяц двадцать «идео-аналитических» портретов? Художник грустно улыбнулся.

— За один час, — ответил он. — Печально лишь то, Глэз, что, будь на моем месте кто-нибудь другой, затея, возможно, удалась бы, а так…

— Что ж, попробуем!

— Не мастер я болтать!

— Вот что, старина, всякий раз, как тебя попросят что-либо объяснить, ты, не торопясь, молча зажги свою трубку, выпусти облако дыма в лицо любопытному и произнеси эти вот простые слова: «А видели вы когда-нибудь, как течет река?»

— А что это должно означать?

— Ровным счетом ничего, — сказал Глэз. — Именно поэтому твой ответ покажется всем необычайно значительным. А уж после того, как они сами изучат, истолкуют и превознесут тебя на все лады, мы расскажем им про нашу проделку и позабавимся их смущением.

Прошло два месяца. Выставка картин Душа вылилась в настоящий триумф. Обворожительная, благоухающая, певуче раскатывающая звонкое «р» пани Косневская не отходила от своего нового кумира.

— Ах, — повторяла она, — сколько экспрессии в ваших работах! Какой полет! Какая сила! Но скажите, дорогой друг, как вы пришли к этим поразительным обобщениям?

Художник помолчал, не торопясь закурил трубку, выдохнул густое облако дыма и произнес:

А видели вы когда-нибудь, мадам, как течет река? Губы прекрасной польки затрепетали, суля ему певучее раскатистое счастье.

Группа посетителей обступила молодого блистательного Струнского в пальто с кроличьим воротником.

— Потрясающе! — горячо говорил он. — Потрясающе! Но скажите мне, Душ, откуда на вас снизошло откровение? Не из моих ли статей?

Пьер Душ на этот раз особенно долго молчал, затем, выпустив в лицо Струнскому громадное облако дыма, величественно произнес:

А видели вы, дорогой мой, как течет река?

— Великолепно сказано! Великолепно! В эту самую минуту известный торговец картинами, завершив осмотр мастерской, ухватил художника за рукав и оттащил в угол.

— Душ, приятель, а ведь вы ловкач! — сказал он. — На этом можно сделать карьеру. Беру вашу продукцию. Только не вздумайте менять свою манеру, пока я вам не скажу, и я обещаю покупать у вас пятьдесят картин в год… По рукам?

Не отвечая, Душ с загадочным видом продолжал курить. Постепенно мастерская пустела. Наконец Поль-Эмиль Глэз закрыл дверь за последним посетителем. С лестницы доносился, понемногу отдаляясь, восхищенный гул. Оставшись наедине с художником, писатель с веселым видом засунул руки в карманы.

— Ну как, старина, — проговорил он, — ловко мы их провели? Слыхал, что говорил этот молокосос с кроличьим воротником? А прекрасная полька? А три смазливые барышни, которые только и повторяли: «Как это ново! Как свежо!». Ах, Пьер Душ, я знал, что глупости человеческой нет предела, но то, что я видел сегодня, превзошло все мои ожидания.

Его охватил приступ неукротимого смеха. Художник нахмурил брови и, видя, что его друг корчится от хохота, неожиданно выпалил:

— Болван!

— Я — болван? — разозлившись, крикнул писатель. — Да сегодня мне удалась самая замечательная проделка со времен Биксиу!

Художник самодовольно оглядел все двадцать идео-аналитических портретов.

— Да, Глэз, ты и правда болван, — с искренней убежденностью произнес он. — В этой манере что-то есть… Писатель оторопело уставился на своего друга.

— Вот так номер! — завопил он. — Душ, вспомни! Кто подсказал тебе эту новую манеру?

Пьер Душ помолчал немного, затем, выпустив из своей трубки густое облако дыма, сказал:

А видел ли ты когда-нибудь, как течет река?»

КОММЕНТАРИЙ:

Как видите читатель, этот рассказ полный чутких наблюдений о психологии людей заканчивается описанием проблемы – «благодарность-неблагодарность». Художник даже не сказал волшебное слово «Благодарю» — «Благо Дарю»! Большинство людей забыли и не говорят это волшебное слово. Многие по привычке говорят – Спасибо – «Спаси Бог». Причем то ли их самих от тех, кто им что-то сделал, то ли – Спаси (тебя) Бог за это хорошее. Более того, тот, кто делает «доброе», по закону противоположностей могут в ответ получить неблагодарность. «За что ты мне делаешь плохо? Ведь я не сделал тебе ничего хорошего?!» — Турки считают, что это их пословица. Увы, это правда. Поэтому перед тем как сделать «доброе», нужно хорошенько подумать, что является «добрым» для конкретного человека. «Раз сделал – хорошо. Два сделал – так и нужно. Три – не сделал – сукин сын». «Доброе» нужно делать с «разумением» и осторожностью. А уж «Плохое» лучше не делать вовсе. Правда, представление о «хорошем» и «плохом» у людей тоже может быть разным?! Поэтому людям нужно вырабатывать общие представления по этим понятиям. «Что такое хорошо, что такое плохо … ?»

Нам показалось, что читателю будет интересно «почувствовать дух» того времени. Женский образ как нельзя лучше подойдет для этого. Хотя одежда женщины относится к концу XVIII века, психология людей почти не меняется на протяжении нескольких столетий.

Дама в костюме времен Директории

 

Рис. 1. Картина Дама в костюме времен Директории.1881 г. Леман Юрий Яковлевич. Дата рождения: 1834 Дата смерти: 1901 г.

Малая известность в наше время, да и во второй половине XIX века в России портретиста Юрия Яковлевича Лемана вполне объяснима. Много более художник был известен в Париже, где он обосновался после окончания в 1850-е годы Академии художеств. В годы ученичества Ю. Леман уже выставлял на академических выставках свои портреты, которые пользовались успехом. Женские портреты принесли ему быструю известность и во Франции. Связь с родиной он не прерывал, присылая своих очаровательных француженок на экспозиции Товарищества передвижных художественных выставок. Представляет интерес впечатление строгого (особенно в отношении западных художников) отечественного критика В.В. Стасова об одной из работ Ю.Я. Лемана на выставке передвижников: «Прекрасный этюд или портрет прислал из Парижа один русский художник, которого французы сильно опробовали уже на нескольких своих выставках: г. Леман. Прошлым летом, на всемирной выставке, в нашем отделе, было два портрета, оба женских и премилых, но тот, что теперь прислан в Петербург и называется Дама в костюме времен Директории, превосходит их всех грацией позы и улыбающегося личика, а также превосходным, очень элегантным (впрочем, без всякого сахара и преувеличения) письмом лица, шеи, груди, обнаженных рук и розового атласа на платье и старинной шляпке с громадными, выгнутыми полями. Нельзя не засвидетельствовать, все члены передвижных выставок искренно радовались на внезапный, совершенно нежданный, негаданный успех сотоварища, до сих пор малоизвестного, и глазами учились приемам его изящной французской техники». Приятно услышать столь высокую похвалу в адрес отечественного (при некоторой натяжке) живописца, тем более из уст очень строгого ценителя искусств».

Справочный материал:

«С ноября 1795 г. вступила в силу новая конституция. Исполнительная власть во Франции перешла в руки Директории [1] , в состав которой вошли Баррас и другие видные термидорианцы. Период Директории был временем безграничного господства буржуазии. … Когда в октябре 1799 г. генерал Бонапарт, бросив свою армию в Египте, вернулся в Париж, он застал там почву, подготовленную для изменения политического режима. Влиятельные представители буржуазии усиленно искали кандидата на роль диктатора. Называли имена генералов Моро, Журдана, называли и имя Бонапарта.

Наполеон Бонапарт давно лелеял честолюбивые мечты о власти. Из всех французских генералов он не только был самым талантливым и решительным, но имел наиболее тесные связи с буржуазной верхушкой, в частности с «новыми богачами». Нажитое им в Италии путем взяток и хищений миллионное состояние он приумножил спекуляциями на покупке и перепродаже земельных владений во Франции.

Бонапарту помогли опытные политические деятели буржуазии — бывший лидер конституционалистов Сиейес, умный и вероломный министр иностранных дел Талейран, мастер политического сыска и провокаций министр полиции Фуше, а также влиятельнейшие банкиры и властители биржи. Почувствовав силу Бонапарта и надеясь использовать его в своих интересах, они предложили ему свою поддержку, связи, деньги. Потребовалось всего три недели от возвращения Бонапарта в Париж до осуществления тщательно подготовленного государственного переворота, ликвидировавшего режим Директории.

9 ноября (18 брюмера) 1799 г. под предлогом защиты республики от вымышленного якобинского заговора в Париже было введено военное положение, а Бонапарт назначен командующим войсками Парижского военного округа. Одновременно подали в отставку все члены Директории. На следующий день, 10 ноября (19 брюмера), Бонапарт с помощью верных ему гренадеров разогнал Совет пятисот и Совет старейшин и продиктовал кучке собранных им депутатов декрет о передаче власти трем консулам, первым из которых стал он сам. Так была установлена военная диктатура Наполеона Бонапарта».

©Арушанов Сергей Зармаилович 2013 г.

Приложение:

Материал из свободной энциклопедии Википедия:

Рис. 2. «Андре Моруа (фр. André Maurois, настоящее имя Эмиль Саломон Вильгельм Эрзог, Émile-Salomon-Wilhelm Herzog, 1885—1967), французский писатель и член Французской академии. Впоследствии псевдоним стал его официальным именем.

Психологические романы «Превратности любви» (1928), «Семейный круг» (1932). Мастер жанра романизированной биографии (книги о Шелли, Байроне, Бальзаке, Тургеневе, Жорж Санд, Дюма-отце и Дюма-сыне , Гюго) и короткого иронично-психологического рассказа. Книга «Мемуары» (опубликована в 1970 году). Воплотившие всю прелесть тонкого, ироничного таланта Моруа «Письма незнакомке» («Lettres à l’inconnue», 1956).

Происходил из состоятельной семьи обратившихся в католицизм евреев из Эльзаса, выбравших после 1871 года французское подданство и переселившихся в Нормандию. В 1897 году Эмиль Эрзог поступил в Руанский лицей. В шестнадцать лет ему присуждают степень лиценциата. По совету одного из своих учителей, Эмиля Шартье, после окончания курса вместо продолжения учёбы в Эколь Нормаль поступил служащим на суконную фабрику отца. Во время Первой мировой войны служил военным переводчиком и офицером связи. В 1918 году Моруа публикует роман «Молчаливый полковник Брамбл» (фр. Les Silences du colonel Bramble), с которым добивается успеха как во Франции, так и в Великобритании и США. В 1921 году выходит роман «Речи доктора О’Грэди» (фр. Discours du docteur O’Grady). После войны работал сотрудником редакции журнала «Круа-де-фё». 23 июня 1938 года был избран во французскую академию.

Участник французского Сопротивления.

Во время Второй мировой войны Моруа служит капитаном во французской армии. После занятия Франции немецкими войсками он уезжает в США. Работает преподавателем в Университете Канзаса. В это время он пишет следующие биографии: Фредерика Шопена (1942), генерала Эйзенхауэра (1945), Франклина (1945) и Вашингтона (1946). В 1943 году Моруа уезжает в Северную Африку, а в 1946-м возвращается во Францию.

Андре Моруа умер 9 октября 1967 года».


[1] Директория во ФранцииВсемирная история. Энциклопедия. Том 6 (1961 г.) — http://interpretive.ru/dictionary/628/word/direktorija

Рождение знаменитости. Андре Моруа: 2 комментария

  1. А ведь и правда, ходим и постоянно разговариваем сами с собой, с кем-то советуемся? А кто-то умудряется даже вслух сам с собой поговорить… И как правило, никто не задумывается над этим механизмом «внутреннего собеседования», принимая его как некую данность …
    А уж проблема выбора где только и в каких формах не обсуждалась! Большинство художественных произведений построено на той или иной проблеме выбора, которую читатели «про себя» решают в ту или иную сторону, или же автор сам подсказывает «правильный ответ». Но даже в том случае, если читателю предлагается просто поразмышлять, не выбирая, из-за абсурдности самого выбора, вряд ли кто сможет увидеть, что выбор продиктован «внутренним собеседником»?! Это целое открытие!
    Андре Моруа настолько точно подметил механизм, как происходит отождествление человека с идеей, которую он начинает называть своей и собственным выбором … Вот Пьер Душ почти никому не известный и несчастный. Он «сам себя» таким считает, причем только потому, что его «творчество» не привлекает большинство. И вдруг окружающие начинают его считать великим художником, когда он одурачил их «своим творчеством — абсурда». Видя их положительную реакцию, он отождествляется с этим ранее «своим творчеством — абсурда», внутренне его принимает, и, таким образом, в итоге в угоду большинству одурачивает «Сам Себя»!
    Не менее важная проблема, поднятая автором статьи – это полярность «благодарность-неблагодарность». В умах людей, как правило, срабатывает механизм стереотипа: «Я тебе сделал хорошо, и ты мне в ответ добро сделаешь». А ведь если внимательно присмотреться, подобное развитие событий далеко не всегда происходит. И у каждого, наверное, бывала в жизни ситуация, когда тебе делают что-то хорошее, а «ты» внутренне не чувствуешь благодарности и «Сам Себе» удивляешься. Почему? Какое, оказывается, сложное дело, сделать кому-нибудь что-либо хорошее? Интересно, не сталкивается ли человек с проблемой «делания хорошего» и для «Самого Себя»? Мы постоянно что-то делаем «хорошее» для себя, а на поверку это «хорошее» оборачивается наоборот «плохим»! … Есть над чем подумать. Благодарю автора за эту замечательную статью!

  2. Прочитала статью с большим интересом. Проблема поднята настолько глобальная, что каждому из нас есть над чем поразмышлять. Рада, что в основу статьи взят рассказ Андре Моруа. Моруа, настолько талантливый и тонкий психолог, что напоминание о нём является большим подарком для его почитателей. Перечитала с удовольствием его «Письма незнакомке». Спасибо за очередную талантливую публикацию.

Добавить комментарий для Н.К. Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *