Тайна названия египетской Книги Мертвых в матрице Мироздания

В этой статье мы поговорим о сакральном смысле иероглифического «Названия» египетской «Книги Мертвых». Эта публикация предваряет серию наших статей, которые будут посвящены исследованию этой удивительной книги древности. Обратимся к истории появления этой книги, которая изложена в работе «Книги Мертвых» («Путешествие души в царстве мертвых») известного английского египтолога, востоковеда и археолога — Баджа Эрнеста Альфреда Уоллиса (Budge, Ernest Alfred Wallis) (1857-1934).

Рис. 1. «Бадж Эрнест Альфред Уоллис [1] (Budge, Ernest Alfred Wallis) (1857-1934), английский востоковед и археолог. Родился в Корнуолле 27 июля 1857, окончил Крайст-колледж Кембриджского университета, где изучал семитологию. В 1885-1920 был хранителем отдела египетских и ассирийских древностей Британского музея. В 1920 посвящен в рыцари. Бадж руководил раскопками в Месопотамии (Ниневия и Дер) и Африке (Асуан и Гебел Баркал — древняя столица Эфиопии). Умер в Лондоне 23 ноября 1934. Среди переводов, выполненных ученым, египетская Книга Мертвых (The Book of the Dead, 1899, исправленное издание 1909) и Коптские гомилии (Coptic Homilies, 1910), относящиеся к раннему этапу истории христианской церкви. В числе его основных трудов Литература древних египтян (The Literature of the Ancient Egyptians, 1914), По Нилу и Тигру (By Nile and Tigris, 1920) и Обитатели долины Нила (The Dwellers on the Nile, 1926)».

В своих работах Бадж широко использовал результаты исследований немецкого ученого «Карла Рихарда Лепсиуса [2] , нем. Karl (Carl) Richard Lepsius, который считается «отцом» современной египтологии. В молодости Лепсиус изучал греческую и римскую археологию в университетах Лейпцига (1829-1830), Гёттингена (1830-1832) и Берлина (1832-1833). Получив докторскую степень за диссертацию De tabulis Eugubinis в 1833, отправился в Париж, где посещал лекции историка античности Жана Летронна, а также Шампольона. Увлёкся египетской иероглификой, осматривал коллекции египетских древностей в разных странах Европы, изучал литографию и гравировку.

Рис. 2. Karl Richard Lepsius 1810-1884. Карл Рихард Лепсиус, нем. Karl (Carl) Richard Lepsius (23 декабря 1810, Наумбург, Саксония — 10 июля 1884) — выдающийся немецкий (прусский) археолог и египтолог.

Труды

После смерти Шампольона Лепсиус занялся систематическим изучением его фундаментального труда Grammaire égyptienne, который был опубликован посмертно в 1836, но не сразу получил широкое признание. В 1836 Лепсиус отправился в Тоскану, где встретился с Иполито Росселлини, который путешествовал в Египет вместе с Шампольоном в 1828-1829. В ряде писем к Росселлини Лепсиус развил идеи Шампольона об алфавитном значении ряда египетских иероглифов, указав при этом на то, что гласные на письме не отображались.

В 1842 г. Лепсиус, по рекомендации А. фон Гумбольдта и Х. Бунзена), был направлен прусским королём Фридрихом Вильгельмом IV во главе экспедиции в Египет и Судан для исследования остатков древнеегипетской цивилизации. Экспедиция открыла 67 пирамид и более 130 захоронений знатных лиц. Над главным входом в великую пирамиду Гизы Лепсиус оставил надпись египетскими иероглифами, прославляющую Фридриха Вильгельма IV; её можно увидеть до сих пор (фотографии и перевод надписи).

Основным результатом экспедиции стала публикация книги «Памятники из Египта и Эфиопии» ((Denkmäler aus Aegypten und Aethiopien (Monuments from Egypt and Ethiopia) в 12 томах, содержавшего 900 египетских надписей с комментариями, картами и зарисовками. До настоящего времени этот труд является крупнейшим источником по истории древнего Египта, в особенности потому, что ряд этих памятников были позднее уничтожены в связи с сооружением Асуанской плотины.

После возвращения в Европу Лепсиус в 1846 году женился на Элизабет Клейн (1828-1899), дочери композитора Бернгарда Клейна, и был назначен профессором египтологии в Берлинском университете, содиректором, а позднее и директором Египетского музея. В 1866 г. Лепсиус вновь поехал в Египет, где обнаружил «Декрет Канопуса» (Canopus Decree) — надпись, напоминавшую Розеттский камень, поскольку она также была записана параллельно иероглифами, демотикой и на греческом языке.

Лепсиус считается отцом современной египтологии. Он также внёс немалый вклад в изучение других африканских языков, хотя его взгляды на африканское языкознание уже при жизни были несколько устаревшими. Лепсиус изобрёл «Стандартный алфавит Лепсиуса» для транслитерации африканских языков (1855, пересмотрен в 1863 г.). В 1880 выпустил грамматику нубийского языка».

Перейдем к изложению текстов из книги Уоллиса Баджа – «Вводная часть. История Книги Мертвых» [3] :

ВВОДНАЯ ЧАСТЬ

ИСТОРИЯ КНИГИ МЕРТВЫХ

Подробности раннего этапа истории грандиозного собрания религиозных текстов, которое сегодня получило широкую известность под названиями: «Das Todtenbuch», «Das Aegyptische Todtenbuch», «Le Livre des Morts», «Rituel Funeraire», «II Libro del funerali degli antichi Egiziani» и «Книга Мертвых», затеряны во мгле веков, и до сих пор не найдены убедительные свидетельства, которые позволили бы нам описать ее с достаточной точностью.

Даже само название «Книга Мертвых» нельзя считать абсолютно точным, поскольку оно никак не отражает содержание множества религиозных текстов, гимнов, литаний и пр., которые сегодня известны именно как главы «Книги Мертвых», и уж тем более не являются переводом древнеегипетского названия этих произведений, РЕУ НУ ПЕРТ ЭМ ХРУ (REU NU PERT EM HRU), О, что означает «Главы о Восхождении к свету». Тем не менее, название «Книга Мертвых» больше соответствует содержанию книги, чем, скажем, «Ритуалы Мертвых» или «Погребальные Ритуалы», так как очень небольшая часть текстов действительно носила ритуальный характер, да и все собрание этих произведений целиком, несомненно, посвящено умершим и тому, что с ними происходит в загробном мире.

Рис. 3. Иероглифическое написание «Книги мертвых» — РЕУ НУ ПЕРТ ЭМ ХРУ (REU NU PERT EM HRU). (На рисунке под иероглифами приведена наша транскрипция египетских иероглифов латиницей. Прим. ред.).

О месте и времени написания первых текстов «Книги Мертвых» известно очень немногое. Сегодня, после того, как были проведены многочисленные раскопки гробниц династического Египта, а их содержимое скрупулезно изучено и обсуждено в научных кругах, мы по-прежнему не находим никаких свидетельств в пользу того, что исконные жители долины Нила обладали каким-либо собранием религиозных текстов, которое можно было бы считать первым сочинением, из которого за счет интерполяций и добавлений впоследствии родились известные сегодня Версии Книги Мертвых, или даже в пользу того, что они вообще использовали какие-либо религиозные тексты при погребении умерших.

Совершенно очевидно, что в различных версиях встречаются упоминания о погребальных обрядах коренных жителей Египта, а единообразное расположение тел умерших в гробницах древнейших додинастических времен дает понять, что первые жители Египта имели вполне устоявшиеся представления о будущей жизни, но мы не можем считать их авторами даже самой ранней версии Книги Мертвых, потому что это произведение предполагает наличие у его авторов определенных идей, которыми додинастические египтяне все же не обладали, и упоминает тщательно разработанный ритуал погребения, которому они никогда не следовали. Независимо от нашего отношения к теории о Ливийском происхождении исконных жителей долины Нила, нет никакого сомнения, что они использовали погребальный ритуал, который в его самых ранних формах существенно отличался от того ритуала, которому следовали их потомки поздней додинастической и ранней династической эпох.

С учетом уже известных на сегодня фактов трудно не прийти к выводу, что многие верования, встречающиеся в Книге Мертвых, были либо добровольно заимствованы у одного из соседних народов, либо навязаны египтянам неизвестными завоевателями, пришедшими в страну из Азии через Красное море или Аравийский полуостров. Версия о завоевателях, принесших свои верования в Египет, представляется более правдоподобной. Сегодня мы не можем сказать с уверенностью, кто были эти люди, или откуда они пришли, но существуют все основания предполагать, что сначала они переняли некоторые общие традиции исконных жителей долины Нила, а затем изменили их таким образом, чтобы они соответствовали либо известным им религиозным текстам, либо их собственным представлениям о загробной жизни, которые появились у них уже после переселения в Египет.

Раскопки додинастических египетских захоронений показывают, что исконные или додинастические жители Египта использовали как погребение своих умерших, так и кремацию. При погребении тела умерших либо разрезались на довольно значительное количество частей, либо их хоронили без расчленения. Тела, не подвергавшиеся расчленению, укладывались в могилах на левый бок головами на юг и иногда заворачивались в шкуры газелей или циновки.

Египтяне того времени не предпринимали попыток мумифицировать своих умерших в прямом смысле этого слова. Это, по-видимому, был наиболее древний способ погребения в долине Нила. Расчленение тела было, вероятно, обусловлено желанием сэкономить место и не дать духу усопшего возвратиться в его селение; в подобных случаях голова отделяется от тела, а конечности отрезаются и складываются вместе. С точки зрения хронологии, обычаи сжигать тела умерших появился позднее. Тела обычно сжигали лишь частично, после чего череп и кости сбрасывались в сравнительно неглубокую яму, при этом тщательно следили за тем, чтобы остатки рук и ног лежали вместе. В общем и целом эти два вида погребения выделяются весьма отчетливо, ведь кладбища, на которых производились захоронения того или иного типа, обычно находились на некотором расстоянии друг от друга и были достаточно четко разделены. Мы не можем с уверенностью говорить о существовании двух разных народов, один из которых хоронил тела умерших в неприкосновенности, а другой сначала сжигал их, а затем хоронил их остатки, но существуют многочисленные свидетельства в пользу того, что в погребальных обрядах этих двух слоев населения Египта было много общего. И те и другие использовали в качестве гробниц закрываемые сверху ямы, и те и другие хоронили умерших в долинах, и те и другие укладывали тела в одном направлении и, наконец, и те и другие клали в могилы умерших подношения.

Эти подношения, без всякого сомнения, служат доказательством того, что люди, как просто хоронившие своих мертвецов, так и сжигавшие их перед погребением, обладали вполне определенными представлениями о будущей жизни, причем эти представления едва ли могли появиться в умах без определенного ощущения, каким бы смутным оно ни было, присутствия рядом божественной силы.

При наших ограниченных знаниях вряд ли и стоит рассуждать о природе подобных ощущений, но не следует забывать, что широко распространенный обычай хоронить умерших головой на юг и присутствие в гробницах погребальных жертвоприношений указывает на существование у жителей Египта того времени религиозных убеждений достаточно высокого порядка, которые были нехарактерны для первобытных или полудиких племен.

Выше уже упоминалось, что люди, хоронившие своих умерших без предварительного расчленения или кремации, не предпринимали попыток мумифицировать тела в полном смысле этого слова, и, тем не менее, опираясь на результаты исчерпывающего исследования доктора Фуке (Fouguet), который обнаружил в некоторых скелетах следы битума, а также на тот факт, что многие тела были завернуты в шкуры животных, циновки или даже в грубую ткань, мы вполне можем предположить, что, обладай эти люди необходимыми знаниями, они бы принимали гораздо более продуманные меры для сохранения тел умерших. Эти первые жители Египта бальзамировали мертвецов либо потому, что хотели сохранить рядом с собой их материальные тела, либо потому, что верили, что будущее благополучие усопших в определенной степени зависит от сохранности их тел, оставшихся в физическом мире. Так или иначе, мотивация эта была, несомненно, очень сильной, ведь обычай тем или иным способом сохранять тела умерших от разложения просуществовал в Египте с самого начала додинастической эпохи вплоть до 640 года н.э., когда эта страна была завоевана арабами.

В то же время необходимо отметить, что как в могилах похороненных в неприкосновенности, так и в захоронениях расчлененных или кремированных тел, не найдено никаких надписей, а значит обычай помещать на оставляемых в гробницах предметах тексты религиозного содержания, обычай, столь распространенный среди египтян династической эпохи, в те времена еще не существовал. Однако невозможно себе представить, что люди, определенно верившие в будущую жизнь и старавшиеся из религиозных побуждений сохранить тела усопших, хоронили своих возлюбленных, друзей и родственников, не высказав вслух какого-нибудь благочестивого пожелания об их благополучии в загробном мире, или не попросив жреца своей общины произнести от их имени какое-нибудь заклинание или магическую формулу, специально предназначенную для подобных случаев. Более чем вероятно, что, если во время погребения читались молитвы или заклинания, чтение сопровождалось исполнением определенных ритуалов с элементами магического характера.

Эти молитвы и ритуалы, должно быть, передавались из поколения в поколение и, несомненно, были изначально предназначены для защиты умерших от нападения диких животных, гниения и разложения. И хотя сегодня мы не можем считать собрание подобных погребальных молитв, каким бы большим оно ни было, наиболее ранней Версией Книги Мертвых, нет никакого сомнения, что многие заклинания, найденные в Гелиополисской Версии, которая использовалась во времена IV и V династий, уходят корнями в древнейшую додинастическую эпоху, и что они столь же древние или даже древнее, чем цивилизация первых египтян, оставивших после себя исторические свидетельства, и их непосредственных предшественников.

Подобные магические формулы были направлены против змей и скорпионов, а также других ядовитых рептилий, причем их содержание в том виде, как они были записаны писцами около 3000 года до н.э., и встречающиеся в них ошибки показывают, что переписчики имели дело с текстами, которые в то далекое время были настолько древними, что многие места просто невозможно было разобрать, к тому же значительную часть текстов писцы переписывали, не понимая их смысла.

Так или иначе, эти заклинания появились еще в тот период, когда по берегам Нила во множестве водились дикие звери, и долина Нила служила домом для многочисленных враждебных человеку существ, которых первые жители этой местности старались хитростью или угрозами отогнать от своих мертвецов. В самом деле, с известной долей уверенности можно утверждать, что до того, как леса, покрывавшие берега реки, были вырублены на топливо, Египет во многом напоминал некоторые районы Нильской долины, расположенные далеко к югу, и что всевозможные речные чудовища и монстрообразные земноводные, которых сегодня можно встретить только в верховьях Голубого Нила и в районе Великих Озер, в те времена в изобилии водились в окрестностях Мемфиса и даже гораздо севернее. Ближе к концу того периода времени, когда тела умерших сжигались или расчленялись, предметы, оставляемые в могилах, начинают существенно отличаться от тех, что попадали в могилы людей, похороненных в неприкосновенности, и если в древних захоронениях во множестве встречается оружие из кремня, а каменные вазы и кувшины достаточно редки, то в более поздних захоронениях уже кремневое оружие становится исключением. Растет число прочных каменных ваз, и появляется довольно большое количество предметов из металла.

Трудно точно сказать, чем были вызваны эти изменения, но присутствие в захоронениях изделий из бронзы и других металлов скорее всего указывает на то, что жители долины Нила испытывали в то время явное влияние со стороны, причем не исключено, что это влияние исходило от переселившихся в Египет завоевателей. Сегодня мы не в состоянии ответить на вопрос, принадлежали ли эти переселенцы хотя бы отдаленно к семитской расе или они были потомками народа, родственного тому, представителей которого в настоящее время, по общему согласию, называют шумерами; ведь если присутствие в ранних иероглифических текстах грамматических конструкций, глагольных форм, идиом и местоимений, несомненно идентичных тем, что и по сей день используются во всех семитских диалектах, указывает на семитское влияние или достаточно близкое родство с семитскими народами, то религиозные верования египтян додинастической и ранней династической эпох имеют мало общего с дошедшими до нас соответствующими представлениями древних семитских народов. Но независимо от того, были ли эти иммигранты семитского происхождения или нет, они, очевидно, пришли в Египет с востока, сумев силой оружия или какими-либо другими средствами основать в долине Нила постоянные поселения.

Народ, вооруженный оружием из металла, покорил племена, полагавшиеся в основном на кремневое и каменное оружие, и, сделавшись хозяевами страны, эти люди управляли ею согласно своим собственным представлениям и методам, насколько им позволял климат и природные условия местности. Завоевание повлекло за собой смешанные браки, которые были абсолютной необходимостью, если иммигранты пришли с востока и хотели, чтобы местные жители терпели их потомков на своей земле. Таким образом, можно сделать вывод, что египтяне обозримого исторического периода являются потомками некоего народа, пришедшего из северо-восточной Африки, и иммигрантов с востока, которые, обосновавшись в Египте, постепенно смешались с местным населением.

Нетрудно заметить, что исконное население Египта обязано пришельцам с востока очень многим, ибо последние научили их искусству обработки металлов (хотя древние египтяне не переставали использовать кремневое оружие, т.е. ножи, топоры, наконечники копий и стрел, скребки и пр., вплоть до начала династического периода) и искусству письма.

М. де Морган утверждает, что первыми бронзу научились обрабатывать народы Азии, и что, по его мнению, искусству изготовления кирпичей египтяне научились в Месопотамии, где, как мы можем судить по раскопкам древних шумерских городов, практика использования кирпичей при постройке домов была очень широко распространена наряду со многими другими умениями, которые упомянутый автор весьма подробно описывает [4] .

Вместе с искусством письма переселенцы, несомненно, принесли в Египет определенные религиозные верования, погребальные обряды и литературу, что повлекло за собой постепенное изменение существовавшей до их появления системы погребения, которая обрела совершенно новые черты. Закрытые сверху ямы и углубления в земле, которые служили могилами и которые выкапывались практически без разбору на берегах реки, сменились грубыми сооружениями из кирпича, состоящими из одной или нескольких камер. Могилы больше не выкапывались в долинах, а делались на склонах холмов. Тела усопших не сжигались и не расчленялись, а голову больше не отделяли от тела. На смену шкурам животных, циновкам и грубой ткани пришли аккуратные слои особой материи, тщательно обматываемой вокруг тела; кроме того, мертвых стали укладывать на спину в саркофагах, вместо того, чтобы поворачивать их на бок и оставлять лежать прямо на земле.

Наименьшими были изменения в характере подношений и прочих предметов, найденных археологами в захоронениях этого периода. Глиняная посуда, сделанная с помощью гончарного круга, сменила грубые, сделанные вручную горшки, появились булавы и новое, более грозное оружие, к которому добавилось большое количество различных амулетов нового типа. К сожалению, установить точную дату начала этого периода перемен невозможно, также как нельзя определить его продолжительность, но совершенно очевидно, что как исконные жители этих мест, так и переселенцы из других земель, изменили в то время свои погребальные традиции, и что именно в тот период были заложены основы системы погребения и мумификации, которая впоследствии получила всеобщее распространение среди исторических египтян.

Коренные жители быстро осознали преимущество гробниц из кирпича и прочих привнесенных переселенцами нововведений и постепенно переняли их, особенно с появлением стремления к сохранению физического тела и заботе о благополучии души.

Вместе с тем, начатые пришельцами изменения носили радикальный характер, и тот факт, что исконные жители Египта согласились их признать, свидетельствует о полном перевороте в своего рода фундаментальных основах их собственной веры. По сути, они отказались не только от традиции расчленения и сжигания тел, но и от полудиких представлений и верований, побуждавших их к подобным действиям, и мало-помалу эти верования были вытеснены из их сознания учением о воскресении человека, которое, в свою очередь, основывалось на вере в то, что богочеловек и царь Озирис был изувечен и убит, но его тело было набальзамировано, а сестры Озириса Изида и Нефтида снабдили его амулетами, защитившими его от напастей загробного мира, и прочитали над ним серию магических заклинаний, которые обеспечили ему вечную жизнь. Другими словами, египтяне приняли важнейшие из верований, составляющих основу Книги мертвых.

По мнению автора, период этих перемен и стал периодом появления в Египте большинства религиозных и погребальных произведений, известных сегодня как «Книга Мертвых». Ученым неизвестно, включала ли в себя примитивная форма учения об Озирисе представление о том, что его тело было расчленено, а его голова отрублена, но зато вполне очевидно, что многие влиятельные люди Египта возражали против обезглавливания умерших, и их протест нашел свое отражение в главе XLIII Книги Мертвых, которая, судя по ее названию, специально предупреждает, что «нельзя отрубать голову человеку, ушедшему в царство мертвых». Текст этой удивительной главы представляет для нас огромный интерес. Он гласит: «Я, Величайший, сын Величайшего; Я Огонь, сын Огня, который получил свою голову назад, после того, как она была отрублена. Голова Озириса не была унесена от него, так да не будет и голова … (здесь стоит имя усопшего, которого также зовут Озирис) унесена от него. Я вновь собрал себя по частям; Я сделал себя здоровым и невредимым; Я вернул себе молодость; Я Озирис, Владыка Вечности». Название главы XLIII достаточно выразительно, но ее содержание, повидимому, указывает на то, что, чтобы человек мог сохранить голову в своей следующей жизни в другом мире, ее нужно было сначала отделить от тела умершего, а затем вернуть на место.

Однако исторические египтяне, очевидно, отказались от подобных верований и с явным страхом относились к любому повреждению тела, сохранив, тем не менее, в своих религиозных текстах многочисленные упоминания о необходимости собирать вместе отдельные части тела и разрозненные кости. Глава LXIII, существовавшая во времена XVIII династии в двух вариантах, также содержит ссылки на определенные погребальные обычаи додинастических египтян, поскольку первый вариант был написан для защиты человека от кремации в загробном мире, а второй должен был защитить его от опасности быть ошпаренным или сваренным в кипятке.

В обозримые исторические эпохи египтяне не сжигали, не ошпаривали, не варили своих мертвецов, но, как уже указывалось выше, додинастические египтяне частично сжигали тела усопших, и, весьма вероятно, что они также варили их, чтобы отделить мясо от костей при помощи специальных скребков. В различных главах Книги Мертвых существует немало отрывков с очевидными аллюзиями, касающимися додинастических погребальных традиций, причем во многих главах говорится о природных условиях Египта, сведения о которых можно было собрать только в период, предшествующий появлению в стране переселенцев с востока.

Совершенно очевидно, что люди, привнесшие в культуру Египта Книгу Мертвых, заявили о своей способности защитить тело умершего от любой опасности при помощи магических имен, слов или обрядов, и что исконные народы долины Нила поверили заявлениям иммигрантов и начали следовать многим их погребальным традициям, переняв заодно и лежавшие в основе этих традиций верования. Завоевателям так и не удалось убедить местное население полностью отказаться от незрелых представлений, фантастических верований и образов, и поэтому мы видим, как во все времена идеи и понятия полудикого северо-африканского происхождения все больше и больше соперничают в Книге Мертвых с возвышенными, высоконравственными и высокодуховными верованиями, которыми она обязана присутствию в Египте элементов азиатской культуры.

Главы Книги Мертвых являются своеобразным зеркалом, в котором отражены многие верования самых различных народов, внесших свой вклад в историю Египта, и именно поэтому представить связное и логичное описание религиозных воззрений египтян в любой заданный период их истории необычайно сложно. В то же время существуют все основания надеяться, что при дальнейшем изучении текстов и с появлением новых сведений о египтянах додинастическои эпохи мы сможем тщательно проанализировать подобные верования и классифицировать их по источникам возникновения.

Определить точную дату появления в Египте Книги Мертвых практически невозможно, но зато доподлинно известно, что она была широко распространена еще до начала правления фараонов первой династии. На первых порах молитвы и обращения к божествам, впоследствии классифицированные и распределенные по главам, были относительно просты, их, вероятно, было немного, и основное содержание этих молитв соответствовало, прежде всего, условиям погребения, характерным для родины тех, кто принес их в египетскую культуру.

Кроме того, поначалу молитвы повторяли по памяти, а не читали с рукописных копий, и они, несомненно, очень долгое время сохранялись в устной традиции. Тем временем количество и продолжительность молитв, гимнов и магических заклинаний росли, их содержание было приведено в соответствие с условиями, существовавшими тогда в Египте, а длинные тексты стали записываться; однако это последнее изменение произошло только тогда, когда жрецы начали сомневаться в значении некоторых отрывков, и когда они обнаружили, что определенная часть текстов постепенно забывается. Мало вероятно, что в то далекое время верховные власти предпринимали сколь либо эффективные попытки следить за точностью рукописных копий, и хотя переписчики в своей работе придерживались в основном полученных ими копий молитв, гимнов и прочего, вскоре в тексты проникли различные изменения, добавления и ошибки, которые были зачастую вызваны неправильным истолкованием отдельных иероглифов.

Опыт показывает, что даже при современном уровне развития печати и стереотипирования сохранить какой-либо текст в его первозданном виде, не сделав ни одной ошибки, чрезвычайно сложно, а когда копии приходится размножать от руки, вероятность ошибки возрастает в тысячу раз. Ведь кроме ошибок, вызванных небрежностью, невежеством и усталостью глаз и руки переписчика, нельзя забывать и о различных добавлениях и интерполяциях, которые неизбежно попадают в текст, если работающий над этим текстом писец стремится, чтобы он соответствовал его собственным взглядам. Именно подобные тенденции, появлявшиеся со стороны писцов и переписчиков, заставили мудрецов-талмудистов прибегнуть к «казуистическому толкованию» ради сохранения уже не первоначального текста иудейской Библии, а того текста, который считался заслуживающим доверия в их времена.

Хорошо известно, что через несколько лет после смерти пророка Магомета знать мусульманского мира была не на шутку обеспокоена изменениями, уже успевшими к тому времени проникнуть в Суры Корана, и один из ее представителей просил [5] своего господина (учителя) «остановить людей, прежде чем они изменят свое отношение к своим Писаниям, как это сделали иудеи и христиане!» В этом конкретном случае разночтения в священной книге арабского мира, которой приписывалось божественное происхождение, были ликвидированы наиболее эффективным образом, ведь как только четыре авторитетных муллы, назначенные для определения окончательного варианта арабского Священного Писания, начали работу, они собрали копии Корана со всех уголков мусульманских владений и, отобрав варианты, которые следовало сохранить, сожгли все остальные рукописи, содержащие забракованные ими версии. Остается только пожалеть, что подобные решительные меры не были приняты при создании textus receptus Книги Мертвых.

Предметы в могилах додинастических жителей Египта не содержат никаких религиозных надписей, и только в эпоху династических египтян в гробницах начали появляться многочисленные свидетельства существования Книги Мертвых. Тем не менее, можно утверждать, что определенная часть Книги Мертвых использовалась и до правления фараонов I династии.

Многочисленные гробницы высших жрецов и найденные в этих гробницах надписи свидетельствуют о том, что люди, в них похороненные, при жизни выполняли обязанности, связанные с погребением умерших, такие как чтение священных текстов и соблюдение ритуалов, которые, как мы знаем из пояснений, вошедших в версии Книги Мертвых более позднего периода, египтяне считали важнейшим элементом спасения.

Таким образом, если жрец при жизни читал священные тексты и выполнял обряды, предписанные Книгой Мертвых, это произведение, несомненно, уже должно было существовать в той или иной форме, поскольку жрецы не могли читать религиозные книги, которых не существовало. Сами египтяне не оставили после себя никаких достаточно убедительных свидетельств в пользу того, что они знали о существовании Книги Мертвых в додинастическую эпоху, но у них не было ни малейшего сомнения, что некоторые ее части относились еще ко временам I династии, что лишний раз доказывают следующие факты.

Древнейший папирус с текстами Книги Мертвых, известный на сегодняшний день, это папирус, который был написан Ну, сыном «Хранителя дома Хранителя печати Аменхотепа (Amen-hetep) и хозяйки дома Сенсенеб (Senseneb)»; этот чрезвычайно ценный документ датируется, самое позднее, началом эпохи XVIII династии [6] . В нем приводятся две версии 64 главы, одна из которых несколько длиннее другой, и каждая версия снабжена пояснением, которое указывает дату написания текста; в пояснении к более короткой версии говорится, что «Глава была найдена в фундаменте усыпальницы Хенну (Hennu) главным каменщиком во времена правления Его Величества, царя Юга и Севера, Семти» (или Хесепти), а пояснение к более длинной версии гласит, что она «была найдена в городе Кхеменну (Гермополис, город Тота) на железной плите, привезенной с юга, которая была инкрустирована буквами из настоящего лазурита, под ногами бога (т.е. Тота) во времена правления Его Величества, царя Юга и Севера, Мен-кау-Ра (Men-kau-Ra), т.е. Мисеринуса, сыном царя Херу-та-тафом (Неru-ta-ta-f). Как видим, у нас имеются два утверждения, одно из которых относит «обнаружение» Главы к эпохе первой династии, а второе ко — временам IV династии; вполне вероятно, что оба эти утверждения достоверны, поскольку ясно, что более длинная версия, датированная эпохой IV династии, и должна быть гораздо объемнее, чем та, что отнесена в пояснении к I династии, ведь совершенно очевидно, что она является расширенной версией более короткой Главы.

Не совсем понятно значение слова «найдена» по отношению к Главе, но оно, вероятно, означает не только сам факт ее обнаружения, но и определенную литературную работу, проделанную над ней, например, исправление или редактирование. Упоминание царя Семти в пояснении к более короткой версии Главы представляет для нас особый интерес, если вспомнить изображение, начертанное на эбеновой табличке царского казначея Хемаки (Hemaka) [7] ; надпись на этой табличке была, очевидно, сделана в честь Семти, поскольку его, связанное с богом Гором имя Тен (Ден – Прим. ред.), помещено рядом с именем его казначея Хемаки.

Рис. 4. Иероглиф – «Тен, связанное с Гором имя Семти». (Мы подробно рассматривали сакральный смысл этого иероглифа в нашей работе — Иероглиф Хор Ден и тайна происхождения Верхнего и Нижнего Египта. Иероглиф, связанный с именем царя Семти переводится как – Хор-Тен, или Хор-Ден. Этот иероглиф приводится в работе У. Баджа и, практически более никак не комментируется. В верхней части иероглифа изображен Гор в виде сокола. В нижней части иероглифа показана четкая графическая структура из прямых линий. Прим. ред.)

Справа от имени мы видим увенчанного белой короной бога Озириса, сидящего на священном месте, к которому ведет короткий ряд ступеней; перед ним изображена фигура царя Семти, который танцует в присутствии бога, причем голова его увенчана коронами Юга и Севера, и в одной руке он держит предмет в виде (иероглифа –  Хап (Hap) Прим. ред.), а в другой руке у него посох или трость.

Нет никакого сомнения, что бог святилища — это Озирис, ведь он занимает положение на верхней лестнице, за что позднее Озириса стали называть «Богом на вершине лестницы» [8] . Иногда на саркофагах и в других местах изображали бога, сидящего на вершине лестницы [9] . Существуют и другие примеры, когда цари танцуют перед своим богом, желая ублажить его. Так, Усертсен танцевал перед богом Амсу (Amsu) или Мину (Minu), Сети I танцевал перед Секхетом, а упоминание в тексте Пепи I [10] о царе, танцующем, подобно карлику, перед богом, т.е. Озирисом, доказывает, что эта традиция была распространена в Египте еще в раннюю династическую эпоху; о том же, что сфера распространения этой традиции не ограничивалась Египтом, ясно свидетельствует отрывок из Библии (2 Книга Царств, начиная с главы 14), в котором Давид танцует перед ковчегом Господа.

На упомянутой выше табличке под изображением танцующего царя начертаны несколько иероглифов, точное значение которых определить очень трудно, но в левом углу мы видим один иероглиф, который определенно означает «ладья Хенну», и поскольку известно, что наиболее древняя версия Главы LXIV была найдена в основании гробницы Хенну, кажется весьма вероятным, что царь Семти был неким особым образом связан с культом этого бога или с исполнением обрядов, в которых лодка Хенну играла одну из центральных ролей. Необходимо также отметить, что фигура Озириса, сидящего в своем святилище на вершине небольшой лестницы, является самым ранним из имеющихся у нас изображений этого бога.

Тот факт, что казначей Хемака изображает на своей табличке танцующего царя и ладью Хенну, позволяет нам сделать вывод, что связь царя с этим богом и лодкой была настолько значимой, что его преданный слуга, посчитав ее одной из важнейших черт жизни своего господина, решил запечатлеть эти два образа на табличке.

Нельзя не обратить внимание и на еще одну особенность Главы LXIV. Та ее версия, которая связана с именем Семти, озаглавлена «Глава познания Глав о восхождении к Свету в одной главе». Мы уже упоминали ранее, что египтяне называли Главы Книги Мертвых «Главами о восхождении к Свету», и, судя по названию Главы LXIV, можно предположить, что уже во времена Семти эти Главы были столь многочисленны, что возникла необходимость составить или отредактировать одну из существовавших Глав таким образом, чтобы она одна содержала все знания, необходимые умершим для спасения; если эта теория верна, и нет причин в ней сомневаться, то в данном случае налицо удивительное доказательство древности некоторых частей Книги Мертвых.

Содержание Главы LXIV весьма необычно, и мы можем с уверенностью говорить, что в любой период египетской истории она считалась квинтэссенцией Книги Мертвых, приравнивалась по значению ко всем остальным Главам и наделялась магической силой, которая могла защитить умерших ничуть не хуже, чем сила всех остальных Глав, взятых вместе. Изображение бога Озириса и ладьи Хенну на табличке современника Семти, казначея Хемаки, позволяет нам с уверенностью утверждать, что в период правления Семти в истории Книги Мертвых произошло некое важное событие, и что это событие было связано с доктриной и культом Озириса.

История Книги Мертвых во времена II, III и IV династий полностью скрыта от нас в глубине веков. Причем до нас не дошло ни одной копии какой-либо части использовавшейся в то время Версии. В период правления Менкау-Ра (Men-kau-ra), царя IV династии, Главы XXX Б, LXIV, CXLVIII, как свидетельствует сама Книга Мертвых, были «найдены» Херу-та-тафом, сыном Кхуфу: человеком, которому в более поздние века приписывалась необычайная ученость и эрудиция, и весьма вероятно, что, подобно царю Семти, он исправил или отредактировал те Главы, в пояснении к которым упоминается его имя; ведь недаром многочисленные надписи в гробницах того времени доказывают, что тогда широко использовалась одна из Версий Книги Мертвых.

В эпоху V и VI династий в развитии похоронных обрядов, исполняемых при погребении египетских фараонов, произошел огромный скачок. Унас (Unas ), Тета (Teta), Пепи I и другие покрывали огромные площади внутренних комнат, коридоров и прочих помещений своих гробниц-пирамид избранными текстами из самой ранней дошедшей до нас Версии Книги Мертвых [11] .

В нашем распоряжении имеется 5 подборок текстов из этой Версии, которая, благодаря содержащимся в ней представлениям жрецов школы города Анну или Гелиополиса, получила название «Гелиополисская»; тем не менее, у нас нет оснований считать, что эти 5 подборок составляют целое произведение. Сегодня невозможно с точностью перечислить все исправления, изменения и дополнения, внесенные жрецами Анну в этот труд, однако в их Версии встречается множество свидетельств, показывающих, что созданный ими вариант Книги Мертвых был основан на двух или, может быть, трех более древних Версиях. Кроме того, Гелиополисская Версия содержит религиозные идеи и верования, принадлежащие к совершенно новым для того времени пластам цивилизации и духовной мысли, причем очевидно, что этими представлениями египтяне обязаны своим предкам по северо-африканской линии, которые во времена их формирования, должно быть, стояли на лестнице цивилизации немного выше, чем полудикие племена Западной Африки и Судана.

Нам ничего не известно об истории Книги Мертвых в период между VI и XI династиями, и новые варианты текстов этого произведения мы находим только во времена XI династии. Очень немногое известно также и об исторических событиях, имевших место в обозначенный период, и хотя именно тогда в Верхнем Египте были построены гробницы поразительных размеров и красоты, никаких значительных изменений в погребальных обрядах, очевидно, не произошло, и, следовательно, мы можем предположить, что не было и новых Версий Книги Мертвых; даже если такая Версия и была создана, у нас до сих пор нет никаких свидетельств, подтверждающих ее сосуществование. Однако эпоха XI и XII династий представлена несколькими саркофагами и гробницами, на внутренние поверхности которых нанесены тексты из так называемой Гелиополисской Версии, иероглифами и содержанием поразительно похожие на тексты из царских пирамид Саккары (Sakkarah) V и VI династий, и отличающиеся от последних лишь объемом. Саркофаги того времени исполняли те же функции, что и главная погребальная комната или зала гробницы более позднего периода, их внутренняя поверхность была покрыта длинными иератическими текстами, нанесенными на дерево черными чернилами, тогда как внешняя сторона саркофагов оставалась чистой, за исключением нескольких коротких надписей, содержащих имя и титулы усопшего, а также короткие молитвы. Над расположенными вертикально строками текста на всех четырех внутренних сторонах саркофага были нанесены изображения предметов, которые в те времена служили традиционными погребальными подношениями, а над этими рисунками имелась горизонтальная строка иероглифов, содержащая обычно имя усопшего и молитву, в которой выражалась надежда, что эти подношения будут служить умершему вечно. Тексты в подобных саркофагах совпадают очень редко и не отличаются четкой последовательностью изложения. Их выбор и содержание зависели, по-видимому, от индивидуальной фантазии усопшего или писца, занимавшегося составлением погребальных надписей. Поскольку в пирамидах того времени не найдено отрывков из Книги Мертвых, можно предположить, что из соображений экономии египтяне предпочитали хоронить умерших в покрытых надписями деревянных саркофагах, которые были значительно дешевле каменных пирамид.

Период между XII и XVIII династиями является еще одним темным пятном в Книге Мертвых, а с началом XVIII династии это произведение вступает на новую стадию своего развития; если прежняя эпоха ознаменовалась переходом от пирамид к саркофагам, то теперь из саркофагов погребальные тексты перенеслись на папирусы. Вероятно, и в этом случае главную роль сыграли соображения экономии. Покрытые надписями пирамиды, саркофаги и гробы были обязательным атрибутом только семьи фараона и наиболее богатых и знатных граждан, тогда как основная масса населения обходилась свитками папируса, которые были значительно дешевле, особенно если человек прибегал к услугам самого обычного писца или сам переписывал для себя копию Книги Мертвых. Наибольшее число папирусов с текстами из Книги Мертвых было найдено в захоронениях города Фивы, где копии этих текстов изготавливались главным образом для жрецов, их жен и других членов их семей, основная масса которых принадлежала к культу «Амена-Ра, царя богов, повелителя престолов мира», причем центром служения этого культа также являлись Фивы; именно по этой причине Версию Книги Мертвых, получившую широкое распространение в период с XVIII по XXII династию, обычно называют Фивской Версией. Тексты, переписываемые жрецами Амена, были, конечно, взяты из Версии Анну или Гелиополиса, и на протяжении первых веков существования великого братства жрецов Амена они ограничивались лишь заимствованием религиозных воззрений и доктрин мудрецов упомянутого выше места. Однако время шло, и по мере того, как братство набирало силу, жрецы медленно, но верно, наделяли своего бога Амена чертами древнейших богов Египта, и в конечном итоге, как видно из Главы CLXXI (См. ниже стр. 379), его имя было поставлено в один ряд с именами последних. Длина прекрасно сохранившихся экземпляров папирусов Фивской Версии колеблется от 15 до 90 футов при ширине от 12 до 18 дюймов. В начальный период XVIII династии тексты неизменно писались черными чернилами вертикальными рядами иероглифов, отделенными друг от друга черными линиями; названия и первые буквы Глав, а также пояснения и заглавные слова писались красными чернилами. В эту же эпоху писцы начали украшать папирусы выполненными черными чернилами рисунками, однако такие рисунки или «виньетки» нельзя считать изобретением жрецов Амена, поскольку на некоторых наилучшим образом сохранившихся саркофагах XI династии можно встретить несколько виньеток, иллюстрирующих содержание текстов, а в случае с виньеткой, которая иллюстрирует содержание Елисейских Полей, мы обнаруживаем, что писец XVIII династии просто копировал во всех основных деталях рисунок писца XI династии. Вполне возможно, что писцы более ранней эпохи обладали неким прототипом, служившим изначальным образцом их виньеток, но, если такой прототип и существовал, на сегодняшний день не обнаружено ни одного доказательства этого факта.

Во времена XIX династии виньетки начали рисовать очень яркими красками, и мало-помалу уже тексты стали играть ту второстепенную роль, которая в начале XVIII династии была отведена виньеткам, когда эти последние еще рисовали простыми черными чернилами. В папирусе Хунефера (Британский Музей, N 9901) основное внимание было уделено изумительно красочным виньеткам, и в результате текст Главы XVII из этого папируса содержит столько ошибок, что большая его часть утратила всякий смысл. На первых порах за «оформление» папируса отвечал писец, и художник, если его нанимали, рисовал свои виньетки в тех местах, которые писец оставил незаполненными; но впоследствии положение дел, очевидно, изменилось, и теперь уже художники начинали свою работу первыми, а писцам приходилось довольствоваться пространством, которое оставалось после размещения виньеток. Длинные копии Фивской Версии делали по частям, которые впоследствии соединяли вместе, и иногда над ними, по-видимому, работали сразу несколько писцов и художников, не имевших представления или не обращавших внимание на то, что делал каждый из них в отдельности. В результате в тех прекрасно сохранившихся папирусах, которые переписывались по частям, некоторые главы встречаются по два или даже по три раза, причем в некоторых случаях дубликаты одной и той же главы отличаются друг от друга последовательностью расположения текста и виньеток. В одном из наиболее красочно иллюстрированных папирусов, папирусе Ани, отсутствует значительная часть текста Главы XVII, что является, вероятно, результатом ошибки писца, который пропустил при копировании целую страницу текста. Тем не менее, некоторые виньетки представляют для нас особую ценность, потому что на них часто бывают изображены мифологические сцены, имена богов и т. д., которые нигде в текстах не встречаются. В этой связи следует отметить огромное значение сцен Суда и сопровождающих их текстов, а также богатую по содержанию виньетку к Главе XVII. В эпоху XXI и XXII династий наблюдается постепенное ухудшение художественного оформления папирусов с текстами Книга Мертвых. В их оформлении и содержании происходят многочисленные изменения. Прежде всего, папирусы становятся короче и уже, особенно те, которые были изготовлены для жрецов Амена, и в них появляются тексты, принадлежащие к великому погребальному сочинению, носившему название «Книга о том, что есть в загробном мире». И хотя некоторые папирусы все же сохраняют многие характеристики лучших образцов прошлого, кажется, что уровень мастерства писцов и художников существенно снизился, и вполне очевидно, что само отношение жрецов Амена к Книге Мертвых претерпело изменение. Так, в папирусе Анхаи, относящемся к XXII династии (Британский Музей, N 10472), мы находим виньетку с изображением сцены Творения и несколько других рисунков, не имеющих, строго говоря, никакого отношения к Книге Мертвых. Работа художника в данном случае по-своему хороша, а использование в рисунках позолоты для придания им блеска весьма поучительно. Что же касается текстов этого папируса, то они отрывочны и неполны и зачастую абсолютно никак не связаны с сопровождающими их виньетками.

Примерно в этот период времени начинают появляться тексты, которые писцы переписывали, читая оригинал с конца, а не с начала; нередки пропуски целых отрывков текста; виньетки часто рисуются с Главами, к которым не имеют никакого отношения; а то, что на первый взгляд кажется Главой Книги Мертвых, зачастую представляет собой набор отрывков из разрозненных предложений, переписанных без пробелов и знаков препинания, просто, чтобы заполнить место, оставленное художником для текста. В общем и целом, такие пестро раскрашенные папирусы с изобилующими неточностями текстами весьма характерны для того периода.

Интересно также отметить, насколько велико стало в эпоху XXII династии влияние жрецов Амена, и как они постепенно узурпировали для своего бога характеристики древнейших богов Египта. В папирусе принцессы Неси Кхенсу, хранящемся сегодня в Каирском музее, иератический текст начинается с длинного, подробного списка титулов Амена-Ра, и вместо подборки Глав из Фивской Версии мы находим серию утверждений, написанных явно официальным языком, в которых Амен-Ра клянется, что дарует покойной госпоже все возможные блага. Примерно в это же самое время появляется традиция записывать копии Книги Мертвых иератическими символами и иллюстрировать их виньетками с нанесенным черными чернилами контуром рисунка; некоторые из этих папирусов достигают порядка 50 футов в длину и около 1 фута 6 дюймов в ширину, но большая часть папирусов обладает значительно меньшими размерами. Как и раньше, писцы, работавшие над этими папирусами, не придерживались никаких правил при расположении Глав, которым они, однако, давали особые названия; эти названия, как и следовавшие за ними тексты, были взяты, конечно, из Фивской Версии.

Период между концом XXII и началом XXVI династий не оставил нам никаких свидетельств об истории Книги Мертвых, но это и не удивительно, если вспомнить, что эта эпоха была ознаменована социальными потрясениями и мятежами. Жрецы Амена-Ра, узурпировав для своего бога положение Ра и других богов в религиозной системе Египта, пошли дальше и узурпировали всю власть в Египетском царстве; но они были неспособны поддерживать господство Египта в странах, завоеванных великими фараонами XVIII и XIX династий, и, как неизбежный результат этого, покоренные народы и племена отказались платить наложенную на них дань. Потеря дани означала для храмов потерю пожертвований, что вело к утрате жрецами своей временной власти, и, когда народ Египта осознал, что теряет свое положение среди соседних народов, он положил конец правлению жрецов Амена. Сокращение доходов как жрецов, так и простых людей, немедленно привело к урезанию расходов на погребальные церемонии; таким образом, погребение жрецов стало проводиться с меньшей помпезностью, а традиция изготовления копий Книги Мертвых была предана забвению; наступил даже такой момент, когда примерно в 700 году до н.э. переписывание Книги Мертвых было полностью прекращено, и, по всей видимости, это событие совпало с последней неудачной попыткой жрецов Амена удержаться у власти.

С возвращением власти к фараонам XXVI династии произошло всеобщее возрождение древних религиозных и погребальных традиций, храмы были очищены и отремонтированы; старые, давно забытые тексты были извлечены из небытия и переписаны; художники и скульпторы стали использовать лучшие шедевры мастеров Древнего Царства в качестве образцов для собственных творений. Возрождение не обошло стороной и Книгу Мертвых: нет никаких сомнений, что люди, стоявшие во главе нового движения, полностью осознавали тот факт, что тексты, составлявшие основу древнейшего религиозного произведения нации, нуждаются в срочной переработке и переиздании, и приняли соответствующие меры, чтобы внести в разрозненное собрание текстов какой-то порядок.

Где и как в точности это осуществлялось, сегодня сказать невозможно, но весьма вероятно, что этим занималось специальное собрание и коллегия жрецов, и в результате их деятельности появилась Саитская Версия Книги Мертвых. Сохранившиеся до наших дней папирусы, датируемые описываемым периодом времени, показывают, что Главы этой Версии следуют одна за другой в строго определенном порядке, и хотя отдельные имеющиеся у нас подборки текстов могут быть короче остальных, Главы, встречающиеся во всех папирусах, всегда расположены относительно друг друга в одном и том же порядке. Все ранние Версии Книги Мертвых характеризуются теми или иными отличительными особенностями, отражающими религиозные воззрения тех эпох, в которые они были написаны, и Саитская Версия не является исключением из этого правила, ибо она включала в себя четыре Главы (CLXII -CLXV), не встречающиеся в более поздних папирусах. Эти Главы содержат множество иностранных слов и необычных идей, и остается лишь надеяться, что когда-нибудь ученые смогут выяснить обстоятельства их написания. Папирусы с текстами Саитской Версии имели следующие характерные черты:

1. Текст написан длинными вертикальными рядами иероглифов только общепринятого образца, ряды отделены друг от друга черными линиями;

2. Рисунки на виньетках выполнены черными чернилами и в большинстве случаев занимают небольшое пространство перед теми текстами, к которым относятся, — исключение составляют виньетки «Восход» или «Закат», «Сцены Суда», «Елисейские Поля», а также виньетка «Семь Коров и их Бык», иллюстрирующая текст Главы CXLVIII.

Во времена Птолемеев использовалась Саитская Версия Книги Мертвых, но еще до того, как правление этой династии подошло к концу, было создано несколько коротких религиозных произведений, которые специально предназначались для нанесения на погребальные папирусы, и появилась традиция делать копии этих текстов на благо усопших и класть их в саркофаг или гробницу вместо избранных Глав из более древней работы. По всей видимости, писцы пытались выбрать из текстов минувших времен только те отрывки, которые считались абсолютно необходимыми для спасения душ усопших, и пропускали хвалебные гимны, обращения к богам и сочинения, в основе которых лежали давно забытые верования и мифы. В папирусах этого периода встречается множество свидетельств в пользу того, что писцы довольно плохо понимали значение текстов, которые они переписывали, и не могли правильно расположить добавляемые к текстам виньетки.

Особый интерес среди работ, популярных в эпоху Птолемеев, греко-римский период и, вероятно, более поздние века вызывает «Шаи ен Сенсен», или «Книга Дыхания». В этом сочинении мы обнаруживаем идеи и верования, основанные на содержании Книги Мертвых, которые показывают, что существующие в умах людей фундаментальные представления о будущей жизни всегда остаются неизменными; «Книга Дыхания» удивительным образом выражает суть всех представлений и верований людей относительно бессмертия и счастья души усопшего и его мертвого тела, с этой точки зрения она не содержит практически ни одного лишнего слова [12] .

В римскую эпоху в могилы к усопшим клали небольшие свитки папируса с торжественными заявлениями о благочестивой жизни умерших и о счастье, ожидающем их в загробном мире, причем авторы этих текстов стремились не столько прославить египетских богов, сколько обеспечить умершим счастье блага бессмертия в будущей жизни за как можно меньшую цену в этой.

Тем не менее, в первые века христианской эры знания о древних Версиях Книги Мертвых продолжали существовать, поскольку на гробе, найденном в Париже и датируемом примерно II-ым веком н.э., мы находим несколько текстов, не менее древних, чем пирамиды в Саккаре (Сахаре), — факт, который доказывает, что даже в этот период времени в случае необходимости можно было найти оригиналы, для того, чтобы скопировать с них требуемый текст. Сведения о различных Версиях Книги Мертвых можно суммировать следующим образом:

1. ГЕЛИОПОЛИССКАЯ ВЕРСИЯ: (а) использовалась во времена V и VI династий и была найдена в виде иероглифических текстов, начертанных на стенах внутри помещений пирамид в Саккаре; (б) писалась упрощенными иероглифами на саркофагах XI и XII династий.

2. ФИВСКАЯ ВЕРСИЯ: (а) писалась иероглифами на папирусах и саркофагах в период с XVIII по XXII династии; (6) писалась иератическими символами на папирусах XXI и XXII династий.

3. САИТСКАЯ ВЕРСИЯ: писалась на папирусах, саркофагах и т.д. иероглифическими, иератическими и демотическими символами во времена XXVI и последующих династий; именно эта Версия была наиболее распространенным вариантом Книги Мертвых в эпоху Птолемеев и может считаться ее последней Версией. В греко-римский и римский периоды в могилы к умершим клали отрывки из последней Версии, которые умещались на папирусе площадью всего в несколько дюймов, и мы видим, что великое религиозное произведение египтян, просуществовавшее, по крайней мере, на протяжении 5 тысячелетий, одни только избранные тексты которого покрывали стены комнат и коридоров огромной пирамиды, или несколько десятков футов папируса, или внутреннюю поверхность целого саркофага, закончила свое существование в виде неразборчивых каракуль, второпях накарябанных на крохотных обрывках папируса.

С первой до последней копии Книги Мертвых в ней не упоминается ни одного имени автора или редактора какой бы то ни было ее части, за исключением царей Семти, Менкау-Ра и Херута-тафа, сына Кхуфу. Некоторые Главы могут нести на себе отпечаток культа того или иного города или нескольких городов, но в целом Книга Мертвых не может считаться произведением, написанным одним автором или группой авторов, и она не отражает религиозные воззрения или верования какой-то одной части Египта; напротив, в ней собраны верования множества народов и исторических эпох. Считалось, что вся Книга Мертвых в целом была написана богом Тотом, писцом богов, и, следовательно, имела божественное происхождение; в момент Творения именно Тот давал указания, которые затем выполнялись Птахом и Кхнему, и именно Тот был защитником и помощником бога Озириса, а, значит, каждого верующего в Озириса, так что роль автора Книги Мертвых прекрасно ему подходит. Эта точка зрения просуществовала вплоть до самого позднего периода, поскольку в «Книге Дыхания» в обращении к усопшему говорится: «Тот, могущественнейший из богов, Владыка Кхеменну (Гермополиса), приходит к тебе и своею собственной рукой пишет для тебя Книгу Дыхания» [13] .

Копии Книги Мертвых и работы схожего содержания помещались либо в саркофаг усопшего, либо в какое-то место главного зала гробницы или комнаты мумии обыкновенно в специально вырубленной для этой цели нише. Иногда папирус клали в саркофаг произвольно, но гораздо чаще его помещали между ног усопшего чуть выше лодыжек или в районе верхней части бедер еще до начала пеленания мумии.

В эпоху XXI династии возникла традиция вкладывать погребальные папирусы в пустотелые деревянные фигурки бога Озириса, которые затем оставлялись в гробнице, но в более поздние времена, когда размеры погребального папируса стали гораздо меньше, их стали вкладывать в прямоугольные полости, расположенные на вершине или по бокам постаментов, на которых устанавливались вышеупомянутые фигурки. Сначала это были фигурки бога Озириса как бога умерших и судьи загробного мира, но впоследствии к ним добавились и атрибуты триединого бога Птаха-Секера-Азара, бога воскресения, и в папирусах с текстами, которые размещались внутри этих фигурок или под ними, были сделаны соответствующие изменения».

КОММЕНТАПИЙ:

Таким образом, мы ознакомились с историей «Книги мертвых» («Путешествие души в царстве мертвых»), и ее иероглифическим «Названием», которое выше было показано на рисунке 3.

Перейдем к нашим исследованиям. Запишем иероглифическое название Книги мертвых» («Путешествие души в царстве мертвых») в матрицу Мироздания. Результат такой записи показан ниже на рисунке 5.

Рис. 5. На рисунке показан результат записи «Названия» «Книги мертвых» («Путешествие души в царстве мертвых») в матрицу Мироздания. Снизу в прямоугольной рамке показано иероглифическое «Название» книги. Ключом для совмещения «Названия» с матрицей Мироздания было окончание «Названия» Хру Ра, которое переводится как – День или «Свет этого Мира». Эта часть «Названия» записана, начиная от вершины пирамиды Нижнего мира матрицы Мироздания. Это также согласуется с результатами наших исследований в работах — Тайну понятий Правь, Явь, Навь из Велесовой книги открыла матрица Мироздания и Сакральный смысл первой главы Велесовой книги Прославление Великого Триглава. В этих работах нами было показано, что славянское слово «ЯВЬ» или «Свет этого Мира» также записывалось, начиная от вершины пирамиды Нижнего мира матрицы Мироздания. В последующих наших работах, мы покажем, что по представлениям египетских жрецов Хру Ра – День записывалось именно в этом пространстве матрицы Мироздания. Далее рассмотрим последовательно снизу вверх остальные иероглифы из «Названия» книги. Иероглиф в виде совы переводится как звук «М». Он совместился с областью вершины пирамиды Верхнего мира матрицы Мироздания, которая относится к области «Невидимого» для нас Мира матрицы Мироздания. Мы можем назвать эту область «Тьмой», «Светом другого мира» или дать ему название – «Тот Свет». Сова, в отличие от человека, видит ночью. Поэтому иероглиф «Сова» можно рассматривать в этом случае как «Символ» «Невидимого мира». Выше «Совы» записана группа иероглифов, которую по аналогии с санскритом можно назвать «Лигатурой». Эта группа звучит как – Перт-Ау (Pert-Au), а переводится как – «Вход в область» или «Вход в дом». Над этой группой выше расположились иероглифы, которые могут быть переведены как – «Множество сосудов» или «Множество судов — кораблей». И, наконец, выше первая часть «Названия» — Реу (Reu), которая обычно переводится как «Главы». По аналогии слева вверху мы записали иероглиф – Рекх (Rekh), который переводится как – «Знание» или «Умение, навыки». Это по смыслу согласуется с принятым переводом «Названия» «Книги мертвых» — «Главы, о знании и умении» и общим переводом «Названия» книги — «Путешествие души в царстве мертвых» или «Книга исхода при свете дня». Так выглядит запись «Названия» книги в матрице Мироздания. Детали записи «Названия» в матрицу Мироздания хорошо видны на рисунке. Запись «Названия» начинается с 16-го уровня Верхнего мира и заканчивается на 10-ом уровне Нижнего мира матрицы Мироздания.

Поскольку в «Названии» книги и в самой книге «Путешествие души в царстве мертвых» разговор идет о «Путешествии Души человека», то мы можем привести ниже аналогичные по смыслу записи на санскрите в матрицу Мироздания из Индийских Вед. Там душа человека называется – «Джива» или «Живая душа».

Рис. 6. На рисунке справа вверху записано на санскрите в матрицу Мироздания слово Брахман. Слово Брахман от слов Брих – «расти, нарастать» и Ман – «отражать, верить, мыслить, разум». В индийской идеалистической философии Брахман (не путать с брахман – жрец) – понятие, обозначающее безличный, индифферентный абсолют, «душу мира», первооснову всех вещей и феноменов. Слева дуговой скобкой показана область Верхнего мира матрицы Мироздания, где располагается «Имя» Брахма – «четырехликого сотворца» нашей вселенной – от 20-го до 13-го уровня включительно. Ниже слева показана область в Верхнем мире матрицы Мироздания, где «располагается» пространство «несчетного» количества Душ – Джив живых существ. Если сравнить пространство от 12-ого уровня и ниже в Верхнем мире матрицы Мироздания на этом рисунке и на рисунке 5, то мы сможем увидеть следующие параллельные аналогии. Джива — Душа «или пространство душ» – Ну-Перт-Ау (Nu-Pert-Au) – «пространство дома множества сосудов, куда входят души после исхода при свете дня». Далее аналогичные пространства. Индия – «мир душ — джив» — (санскр.) Джива – Лока (планета, область) – (1. мир живых существ, 2. живые существа (в отличие от мира предков), 3. люди), и Египет — М-ХруРа (M-Hru-Ra) – «исход души при свете дня». Итак, наши аналогии оказались непротиворечивыми. Представления об этих пространствах матрицы Мироздания у индийских брахманов и у египетских жрецов оказались одинаковыми.

Теперь приведем еще одну запись на санскрите в матрицу Мироздания.

Рис. 7. Справа на рисунке показана запись на санскрите в матрицу Мироздания слова Татастха-Шакти. Татастха — переводится как «стоящий на берегу», а Шакти – сила мощь, способность, творческая сила, выступающая как его супруга. По словам известного индийского ученого санскритолога и философа Дживы Госвами это слово обозначает «Пограничную энергию» Верховного Господа, которая состоит (или в ней содержатся) из Джив, индивидуальных душ, которые могут находиться под властью как «Внутренней» (Духовной), так и «Внешней» (тонкоматериальной) энергии Господа. Если сравнить иероглифическую запись в матрицу Мироздания «Названия» «Книги мертвых» («Путешествие души в царстве мертвых»), которая показана на рисунке 5, то мы увидим практически полную аналогию с записью в матрицу слова Татастха-Шакти на настоящем рисунке, так как обе записи начинаются с 16-го уровня Верхнего мира матрицы Мироздания. Из нашей аналогии получается, что как «Название» древней египетской «Книги мертвых», так и сама эта книга описывает те же самые «процессы», которые происходят с Душами – Дживами в пространствах Верхнего мира матрицы Мироздания в области «переходной» энергии Верховного Господа по представлениям древней индийской философии. Следует отметить еще один существенный вывод из результатов нашего исследования. Душа – Джива, которая «стоит на берегу» или «подошла» в своем духовном росте к этому «берегу» — к 16-ому уровню Верхнего мира матрицы Мироздания может эволюционировать и дальше, отправившись в «плавание» дальше вверх по направлению к Духовному миру Верховного Господа. Правда путь этот не прост, но главное стремится к Духовному миру, который, по крайней мере, простирается выше 28-го – 40-го уровней Верхнего мира матрицы Мироздания. Об этом мы говорили в нашей работе, раздел «Иудаизм» — Четыре мира Каббалы соответствуют пространству Мула Пуруши и Мула Пракрити в матрице Мироздания. Кстати, египетские жрецы знали об обители Верховного Господа в Духовном мире. Мы рассказывали об этом в статье, раздел «Египтология» — Тайные знания египетских жрецов о матрице Мироздания. Часть вторая. Номы Египта.

В заключении мы можем сказать, что в статье впервые показана иероглифическая запись в матрицу Мироздания «Названия» «Книги мертвых» («Путешествие души в царстве мертвых») и приведены аналогии из индийской ведической философии, которые подтверждают близость представлений о Мироздании египетских жрецов и ведической философии 5000 — 7000 летней давности. Знания о матрице Мироздания как сакральном базисе практически всех известных религий позволили нам провести эти аналогии и получить положительный ответы на, интересующие нас вопросы.

Более детальную информацию о матрице Мироздания можно получить, познакомившись со статьями на сайте в разделе «Египтология» – Тайные знания египетских жрецов о матрице Мироздания. Часть первая. Пифагор, Тетрактис и бог Птах, Тайные знания египетских жрецов о матрице Мироздания. Часть вторая. Номы Египта и Тайны палетки Нармера в матрице Мироздания.

©Арушанов Сергей Зармаилович 2012 г.

---

[1] Адрес ссылки в Интернете — Бадж Эрнест Альфред Уоллис — http://www.slovopedia.com/14/193/1010719.html

[2] Адрес ссылки в Интернете – Карл Рихард Лепсиус – Википедия — http://ru.wikipedia.org/wiki/%CB%E5%EF%F1%E8%F3%F1,_%CA%E0%F0%EB_%D0%E8%F5%E0%F0%E4

[3] Е.А. Уоллис Бадж, Путешествие души в царстве мертвых, Египетская Книга Мертвых, Издательство Царева В.П., М., 2000 г., с. 21-38

[4] Ethnographic Prehistorigue, стр.21.

[5] См. Муир, «Жизнь Магомета», стр. XX, XXI.

[6] Полный отредактированный мной текст этого документа вошел в работу «Факсимиле папирусов Хунефера, Анхаи, Керашера и Нечмета с приложением текста из папируса Ну», опубликованную по указанию Совета попечителей Британского Музея, Лондон, 1899.

[7] См. Третья египетская комната, Британский Музей, ящик L.

[8] Сравните «Пусть я, Озирис, писец Ани, победоносный, разделю место с тем, кто на вершине Лестницы», Книга Мертвых, Гл. ХХII, 6, 7.

[9] См. мою работу «Египетский рай и ад», т. II, стр. 159.

[10] См. «Recutil de Travaux», VII, 162, 163.

[11] См. Маспсро «Les Inscriptions des Pyramides dc Saqqarah», Париж, 1894; эта работа была опубликована по частям в «Recueil de Travaux», том III и следующие.

[12] Перевод «Книги Дыхания» публикуется в приложении (т.III, стр. 414)

[13] См. стр. 415.